Подняв высоко воротник затертого пальто и озираясь по сторонам, он держал в руках смычок от скрипки и стеклянный глаз. А в левом кармане пальто лежали две крышечки от бутылок, старый компас и желтый школьный мел.
Периодически опуская голову, он глядел в серый подземный переход и не решался спускаться. Он то заносил ногу над ступенькой то убирал её обратно. Затем присаживался и что-то шептал, рисуя мелом на мокром асфальте какие-то знаки. Резко вставал смотрел в пасмурное небо и снова заглядывал в переход.
Люди обходили его стороной, некоторые показывали пальцами и смеялись. Кто-то призывал вызвать скорую или полицию.
Вдруг резкий хлопок и яркая вспышка взорвавшейся лампы фонаря осветила улицу. Люди от неожиданности вскрикнули и стали прикрывать голову сумками и руками.
Он улыбнулся и прошептал: «вот теперь пора».
Подняв над головой стеклянный глаз он начал спускаться в подземный переход. И как только его нога коснулась последней ступенки пространство серого перехода вспыхнуло сотнями огней и радуга поползла по стенам.
Она прыгала по потолку, взбиралась на стены, красила одежды людей, детские носы, игриво взрывалась пестрыми разноцветными фейерверками под ногами и разукрашивала лица.
Подойдя к кассе он положил стеклянный глаз в карман и протянул в окошко крышечку.
«Одна зеленая… только туда» — кассирша с удивленными глазами что-то бормоча взяла крышечку и выдала ему билет.
Люди удивленно заглядывали ему через плечо и шептались.
Спустившись в фойе метро он стал ходить между колонами и вглядываться в лица людей постукивая смычком по колонам.
Он не знал как она выглядит в этом мире. Она никогда не присылала ему свои фотокарточки, только несколько листов исписанных широким красивым почерком. Иногда она клала в них веточки розмарина и полыни.
Он порылся в кармане и достал компас. Положил его на лавку и отошел. Стрелка компаса тут же начала быстро крутиться во все стороны и затем резко замерла в одном направлении.
Он повернул голову и увидел одинокую фигуру вдалеке фойе.
Она стояла на самом краю платформы и задумчиво смотрела вниз на рельсы. На ней была голубая клетчатая юбка с ярко-желтыми пионами, желтая кофта и зеленые чулки с красными кедами. Её тонкую шею прикрывали бусы из смеси красного, оранжевого и фиолетового жемчуга. А на руках были тяжелые коралловые браслеты нежно голубого цвета.
В руках она держала цветущую розу в литрой банке и маленькую синюю сумочку с приклееной скотчем картинкой воробья.
Он положил компас обратно в карман и быстрым шагом направился к ней.
— Что ты видишь?
— Я вижу тебя. Я знала, что увижу сразу. Я не сомневалась.
— Я читал все твои письма. Я ждал их каждый день.
— Прости, что не писала чаще. Я не могла.
— Не извиняйся я знал, что так будет. Я скучал. Теперь ты видишь? Это не наше место.
— Я не могу оставить этот мир таким. Им тяжело, они несчастны, они этого не понимают… Или не хотят…
— Мы можем оставить им твои письма. В них есть любовь.
— А краски? А компас? Здесь так серо… и они не знают пути. Они сбиты с толку. Они потеряны и одиноки.
— Хорошо если ты так хочешь – давай оставим им письма, краски и компас.
— Да я так хочу. Им это нужно.
— Мы вернемся сюда еще?
— Если ты этого захочешь. У меня еще осталась одна крышечка и стеклянный глаз
— Хорошо. Не потеряй их.
— Ты готова?
— Да. Я устала. Я готова вернуться.
— Тогда возьми меня за руку — мы возвращаемся обратно.
С грохотом и визгом вагоны метро промчались вдоль перрона резко затормозив у самого края тоннеля. Они молча вошли в вагон крепко держась за руки присели в глубине вагона на затертые темно-коричневые кресла.
Вагон дернулся и ворвался в темноту подземного туннеля. На долю секунду яркие огни и вспышки радуги озарили туннель метро. Люди в вагоне вскрикнули и удивленно стали смотреть по сторонам и заглядывать в окна вагона. Никто и не обратил внимание на исчезнувшую странную женщину в ярких нарядах и мужчину со смычком в руках.
А в фойе на лавочке остались лежать старый компас, краски и пачка писем, от которых пахло смесью розмарина, полыни и любви.